По следам фотобиеннале: в поисках утраченного времени
Екатерина Викулина
09/06/2012
В Москве закончилась фотобиеннале, проходившая на разных городских площадках в течение всей весны. Знакомство с работами таких классиков, как Мартин Парр, Сара Мун, Уильям Кляйн, Ли Фридландер, Мирослав Тихий, стало безусловным событием фестиваля. Но, несмотря на присутствие громких имен, очевидна другая тенденция: всё меньше становится выставочных проектов, демонстрирующих индивидуальную творческую манеру фотографов. Взамен этого на первый план выходят работы, выступающие как свидетельства времени.
Взять, например, криминальный архив Лос-Анджелеса, собиравшийся с начала ХХ века и до 1960-х годов. Из миллиона негативов, находившихся в плачевном состоянии в полицейском департаменте, куратор Тобиа Беццола выбрала десятки. Казалось бы, никому не известные авторы, утилитарные снимки, снятые на месте преступлений. Тем не менее напечатанные крупным форматом черно-белые фотографии выполнены с отменным вкусом, что выдаёт тягу к художественной образности, и напоминают кадры из фильмов нуар. Но интерес к ним не ограничивается эстетикой и уводит в область антропологии: здесь важны типажи, человеческие характеры, орудия, места краж и убийств. Так функциональные, служебные карточки, предъявляя улики, рассказывают нам истории, не только личные, но и поколений людей. Это следы прошлого, которые остаются как шрамы на теле изображенных жертв.
Общий вид экспозиции фотобиеннале
Вписывается в эту тенденцию и выставка незаслуженно забытого испанского фотографа Луиса Рамона Марина, снимавшего в первой половине XX века и оставившего потомкам яркие образы прекрасной эпохи. Попадаешь под безусловное обаяние этого мира, где летают дирижабли, дамы элегантны, а летчики и мотоциклисты отважно смотрят с чёрно-белых снимков. Работы советского классика Аркадия Шайхета также воспринимаются прежде всего как исторические документы, несмотря на то, что многие из них безупречны в своей композиционной лаконичности и завершенности.
Сюда же можно отнести и проект Ай Вэйвэя, показавшего богемную жизнь Нью-Йорка 1983–1993 годов. В аннотации говорится, что запечатленных персонажей – художников, бомжей, геев, неформалов всех мастей – теперь не встретишь на улицах мегаполиса, некоторые покинули этот мир, другие трансформировались под влиянием новых времён. Целая культура ушла в небытие, и увидеть её можно только на представленных отпечатках.
Тут же снимки старой Москвы фотографа и оператора Владислава Микоши, стоп-кадры из фильмов. Неслучайно название выставки – «Машина времени. Цвет. 1930–1970 гг.» Советская эпоха знакома прежде всего по чёрно-белым снимкам; этот проект изо всех сил пытается реконструировать прошлое и сделать его наиболее наглядным. Другая серия Гарри Груйера сопоставляет Москву 90-х годов и наших дней; зритель вглядывается в лица города и людей, ощущая то, что ушло безвозвратно.
Москва, какой её увидел Гарри Груйер
Характерны также репортажные кадры из Силиконовой долины (автор Даг Меньюз). Вроде бы еще совсем недавнее прошлое, но оно уже стало историей: первые персональные компьютеры, цифровые революции, молодой Стив Джобс. Показательно, что фотограф назвал свой проект «квестом в области визуальной антропологии»: он изучал повадки сотрудников «Аpple», «Sun Microsystems», «Hewlett Packard», «Adobe System» и «Microsoft» сутки напролет, во время дедлайнов и вечеринок. В качестве антрополога выступает и мексиканский фотограф Алинка Эчеверрия, снимавшая со спины католических паломников, нагруженных иконами и скульптурами с образом Богоматери.
Стив Джобс в объективе Дага Меньюза
Безусловно, фотография всегда имеет дело с прошлым, но в рамках последней биеннале кураторский выбор делает акцент на том, что изображено, а не как это сделано. Формальная сторона остается важной, но внимание сосредоточено в большей степени на социокультурном аспекте изображения. Образы минувшего показывают дистанцию между ними и современностью; это расстояние, с которым сопоставляет себя зритель, примеряя на себя костюмированные роли чужих эпох. Что касается снимков, описывающих сегодняшний день, то их мишенью нередко являются злободневные проблемы, но также они часто иллюстрируют социальную теорию, визуализируя той или иной концепт.
При этом создается впечатление, что фотографии становится скучно в своих собственных пределах, которые она пытается преодолеть, дрейфуя в сторону других изобразительных средств. Это подчёркивает присутствие на фотобиеннале темы кино. Тут и работы известного режиссёра Вима Вендерса «Картины с поверхности земли», мультимедийный проект, посвященный творчеству Ингмара Бергмана, а также лайтбоксы с кадрами со съёмок его фильмов. Съёмки «Русского ковчега» Александра Сокурова, «Гамлета» Григория Козинцева, «Шапито-шоу» Сергея Лобана также стали темой отдельных серий. Обыгрывают стилистику кино работы Сары Мун «Черная шапочка». В программу биеннале было включено также остроумное видео Тима Дэвиса «Олимпийские игры на севере Нью-Йорка», где автор занимается физическими упражнениями, используя всё, что предоставляет для этого цивилизация и природа: забирается на вывески, прыгает через надгробия, играет в боулинг в заброшенных зданиях, купается в лужах и т.д.
«Корейцы» Криса Маркера
Самое знаменательное явление в этом ряду – выставка Криса Маркера, известного больше как кинорежиссёра, но не чуждого и фотографическому ремеслу. В Москве были показаны его фотозарисовки «Корейцы», сделанные во время путешествия с журналистами по Северной Корее в 1957 году и, надо сказать, встреченные без восторга по обе стороны 38 параллели. Другая серия «Который ей час?» была снята исподтишка в парижском метро. Помимо этого были представлены фотографические эксперименты Маркера «По мотивам Дюрера», киноафиши, а также его знаменитый фотороман «Взлётная полоса», созданный в 1962 году. Литературный текст, звучащий за кадром, соединил отдельные снимки в этом фотофильме в фантастический сюжет. Главный герой – заключённый в катакомбах, где ютится человечество после ядерной войны, предпринимает путешествие по времени в поисках спасения мира. При помощи инъекций он отправляется в свое прошлое и встречает женщину, которая фигурирует в одном его детском воспоминании об убийстве в аэропорту Орли, преследовавшем его всю жизнь. Он встречается с этой женщиной в каждом эпизоде происходившего на волнах его памяти эксперимента.
Из проекта Джона Рафмана «Девять глаз Google Street View»
Неожиданно перекликается с этим сюжетом представленный на фотобиеннале проект Джона Рафмана «Девять глаз Google Street View». Эти снимки были сделаны микроавтобусом Google, разъезжавшим по миру для создания своей интерактивной карты. Рафман выбрал из невероятного количества кадров самые сюрреалистичные. Но помимо этого в фильме о проекте автор рассказывает историю своей любви. Его пассия запрещала себя фотографировать, но однажды, наблюдая за возлюбленной с балкона гостиницы, он заметил, как мимо проехала машина Google. Он вернулся к этому факту спустя время, после того, как они расстались, и с девушкой оборвался всякий контакт. Рафман потратил немало усилий, исходил тысячи виртуальных километров, но смог отыскать этот кадр, где она запечатлена обнаженной на берегу моря. Этот снимок, по его словам, стал единственным материальным подтверждением любовной связи, оставшейся в прошлом. «Мне нравится, что за каждой фотографией всегда стоит личное воспоминание, и это – а не пленка, или выдержка, или композиция – самое важное в фотографии вообще. Картинки замещают наши воспоминания и поселяются у нас в голове как действительно происходившие факты... Даже безличной и равнодушной камере в гугл-карте удаётся заснять невероятно живые и сильные вещи. Камеры Google – нейтральные и всевидящие, как современный Бог: они за всем наблюдают, но ни во что не вмешиваются. Если Google будет снимать улицы и дальше, через сто лет нас ждёт совершенно невероятный архив того, чем была и чем стала наша планета», – говорит в одном из интервью художник.
Так что теперь можно обойтись и без психотропных веществ, к которым прибегает герой Маркера, чтобы перенестись в годы своего детства. Теперь Google хранит ваше прошлое, надежно пойманное в сети интернета. Даже сделанная машиной фотография становится архивом человечества, в который упрятаны вещдоки, а также фрагмент вашей жизни, сжатый до пикселей. Случайно выхваченный из потока бытия кадр, конечно, не сможет заменить память, которая работает более избирательно, согласно своей субъективной оценке событий. Но отчасти он её подменяет, формируя собственную историю, а также создает уникальный слепок времени и пространства. Миллионы снэпшотов пополняют виртуальную картотеку улик, доказательств и свидетельств, которые и будут предъявлены по вашему требованию.
Ещё один кадр с 38-й параллели. Крис Маркер
www.mamm-mdf.ru/festivals/filter/photobiennale
