Foto

Эта биеннале – другая

Arterritory.com

Обзор мнений наших экспертов о 57-й Венецианской биеннале современного искусства

24/05/2017
Агнесе Чивле, Одрия Фишере

Бельгийский коллекционер искусства, Галила Барзилай-Оланд (Galila Barzilaï-Hollander), которую мы встретили на Венецианской биеннале, чистосердечно призналась Arterritory.com: «Я не читаю ничего из серии “10 художников, которых вам следовало бы знать” или “12 художников, чьи работы вам следовало бы приобрести”. Не хочу подвергаться влиянию». Мы тоже хотим сохранить нейтральную позицию и позволить вам окунуться в приключение биеннале с совершенно незашоренным взглядом. Поэтому мы предлагаем концентрированную «сводку» мнений встреченных в Венеции профессионалов искусства, а дальше уже каждый сможет сам сделать выводы и составить свою субъективную карту биеннале с заслуживающими остановки пунктами.


Фото: Агния Григуле

В этом году на Венецианской биеннале двери распахнули ни много ни мало 85 национальных павильонов, а в организованной куратором биеннале Кристин Масель (Christine Macel) выставке участвуют 120 художников из 51 страны. В фокусе выбранной куратором темы Viva Arte Viva – искусство и художники. Искусство как последний бастион, искусство как сад, требующий ухода, – в этом переполненном конфликтами и потрясениями мире. Искусство как свидетельство той ценнейшей нашей составляющей, что делает нас людьми. Кристин Масель рассматривает предлагаемую тему, разделив главную выставку биеннале на девять транспавильонов, то есть девять разделов, каждый из которых отражает свою подтему или художественный подход: Павильон художников и книг, Павильон радости и страха, Павильон Земли, Павильон шаманизма, Павильон времени и бесконечности и др. Надо сказать, что в услышанных мнениях сквозили очень разные настроения: и недоумение относительно якобы упрощённого и буквального изложения темы, и упрёки в отсутствии мощной концепции, и вполне признательная оценка предложенного куратором видения и расположения экспозиции.

Если концепция главного куратора предыдущей – 56-й – Венецианской биеннале Окуи Энвезора (Okwui Enwezor) под названием «Будущее всего мира» (All the World‘s Futures) была сфокусирована на глобально наболевшей социально-политической ситуации, и центральная выставка, дополненная рядом национальных презентаций, действительно предлагала политические, критикующие систему работы, то в этом году наблюдалась куда меньшая доза сопротивления. На смену политическому протесту и прагматике пришли поэтичность, фантазия, духовные измерения, инопланетные цивилизации, юмор – нет, вовсе не игнорирующие реальность, а просто рассматривающие её с иной точки зрения. К тому же в этом году больше обычного ощущается присутствие женщин-художниц, и в известной мере больше и размышлений о привычной в «официальной» истории искусства доминанте художников-мужчин.


Мишель Блейзи (Michel Blazy). Collection de Chaussures. 2015–2017. Выставка куратора в Арсенале. Фото: Агния Григуле

Общая характеристика биеннале и экспозиции куратора

Как в беседе с Arterritory.com высказалась Галила Барзилай-Оланд, характеризуя характер происходящего в целом: «Эта биеннале игривее, но в то же время речь идёт о серьезных вещах. Зачастую от добавления юмора или фантазии результат получается гораздо эффективнее».

В свою очередь, куратор национальной презентации Португалии Жоао Пинхаранда (João Pinharanda), посещающий биеннале уже в течение почти 40 лет своей жизни, охарактеризовал эту биеннале как вполне соответствующую характеру искусства своей нации. Очевидец феномена выставки Aperto ’80 под кураторством Акилле Бонито Олива (Achille Bonito Oliva) на Венецианской биеннале 1980 года, представитель португальского движения Transavanguardia считает неверным утверждать, будто биеннале изменилась сама по себе – она меняется вслед за миром: «Биеннале сродни сейсмографу, и Паоло Барата выбрал Кристин Масель, возможно, ощутив направление этих перемен. Он знает, что о серьёзных и наболевших вопросах можно говорить и в такой форме». Пинхаранда считает, что подход Кристин Масель вполне близок португальскому искусству. «У нас в Португалии нет традиции политического искусства, для нас исторически характерен поэтический дух. Если в Испании, в Музее королевы Софии, вы видите работы 1960-х годов – они против диктатуры, против Франсиско Франко. Это политически очень мощные работы, в то время как в Португалии художники хотя и выступали против фашизма, но не отражали это в живописи и скульптуре. И даже в литературе и кино португальцы всегда к этому подходили иначе».


Шила Хикс. Escalade Beyond Chromatic Lands. 2016–2017. Выставка куратора в Арсенале. Фото: Агния Григуле

Противоположного мнения придерживается директор программы центра современного искусства kim? и куратор Зане Онцкуле: «Венецианская биеннале этого года как бы продолжает то, чего от неё ожидают, – заново конструировать новую версию искусства и мира в нём. Но содержание центральной экспозиции на сей раз изумляет, представляя собой нечто между никаким и посредственным, – именно вопреки тому, в какой реальности мы живём. Поэтому присоединяюсь к ранее прозвучавшим мнениям, что версия куратора Кристин Масель, похоже, запоздала. Было бы лучше поменять её местами с одной из предыдущих, например, с неоднозначной и проблематичной, но всё же динамичной и побуждающей к дискуссиям версией куратора Окуи Энвезора 2015 года об отражении своей эпохи (читай: агрессии) в искусстве.


Экспозиция Thu Van Tran на выставке в Арсенале. Фото: Одрия Фишере


Анри Сала (Anri Sala). All of a tremble (Encounter I). 2017. Собственность художника и Galerie Chantal Crousel (Париж). Фото: Одрия Фишере

Независимо от усилий куратора, а также от тематической и авторской подборки в этом году посещение центральной выставки в Арсенале и Садах стало вызовом для восприятия и желания что-либо понять. Толпы людей в дни preview для профессионалов с каждой биеннале становятся всё больше, и не только ощутить и понять, но и просто увидеть всё в целом становится действительно невозможно. В качестве контрреакции моё внимание привлекли менее красочные, решённые в манере менее бутафорского воплощения работы, что независимо от их расположения – в центре Арсенала или на задворках – бормотали о своём, например, фотографии Джереми Шоу (Jeremy Shaw), защищаемые, украшаемые и одновременно искажаемые стеклом, напоминающим грани драгоценных камней, или сплавы одежды от Хейди Бухер (Heidi Bucher) – плоские двухмерные кожаные поверхности, или фильм-видеоинсталляция Сун Хван Кима (Sung Hwan Kim), с выдумкой превосходного рассказчика рассматривающего и до грани неузнаваемости и абсурда переплетающего свои личные и универсальные проблемные вопросы культуры и идентичности».

Во многом в общей оценке биеннале с мнением Зане Онцкуле сходится известный куратор, теоретик искусства и редактор российского «Художественного журнала» Виктор Мизиано: «Настоящая биеннале – симптом растерянности искусства перед сложностью переходной эпохи, в которой нам сейчас доводится жить. Точнее не искусства – потому что умное и острое искусство продолжает существовать, а современной художественной инфраструктуры. Ставка на яркий авторский проект, на неожиданный кураторский ход, на смелое решение – всего этого ныне в Венеции почти нет. А есть торжество бюрократического страха рисковать и проверенных, бескрылых и унылых выставок.

Проект Кристины Масель, все его девять разделов, сводит воедино основные мейнстримные тематики современной художественной индустрии. Впрочем, не это самое уязвимое место её выставки: ведь далеко не всегда главным кураторам Венецианской биеннале удавалось положить в основу проекта небанальные сильные идеи. Уязвимое место этой выставки – это сама выставка. Ее безликость, вялость и неартистичность приводила к тому, что даже хорошо знакомых мне художников, чьи работы я специально высматривал в экспозиции, мне удавалось разглядеть лишь с третьего-четвертого раза. Как мне сказал один из художников-участников: "Похоже, мне посчастливилось участвовать в самой плохой Венецианской биеннале!"».


Экспозиция Эйгиля Сайбьёрнссона Out of Control in Venice. Павильон Исландии

Куратор национальной презентации Исландии Стефани Бёттхер (Stefanie Böttcher) в свое время училась в Венеции и в 2001 году работала в павильоне Германии, когда немецкий художник Грегор Шнайдер (Gregor Schneider) получил «Золотого льва» за свою грандиозную инсталляцию Totes Haus u r. Она рада тому, что если в то время работа Грегора Шнайдера была очень специфичной и действительно выделялась, то в этом году, когда воплотилась её мечта о своём кураторском проекте, чем-то особенным стал и павильон Исландии: «Для исландских презентаций на Венецианской биеннале характерно сильное отличие как друг от друга, так и от остальной биеннале в целом». И всё же у павильона есть ряд пунктов, объединяющих его с установкой Масель, а именно – в центре внимания исландского художника Эйгиля Сайбьёрнссона (Egill Sæbjörnsson) и главного куратора биеннале находится создание фантазии и параллельных миров. «В работе Эйгиля рассматривается концепт реальности и фантазия – как один из аспектов реальности. Инсталляция – это лишь часть презентации. Есть ещё кампании в социальных медиа, разработка линии товаров… Мы хотели добиться, чтобы эти тролли стали частью нашей реальности. Возможно ли породить их существование? И как в наши дни порождается любое существование? Сколькие из нас когда-либо в жизни встречали, например, Путина… как мы можем знать, что он в действительности существует? Вот в чём вопрос – что делает кого-то настоящим и существующим?»

АРХИВ: Звук камней в моих карманах. Разговор с Эйгиллем Сайбьёрнссоном о важном


Каспарс Ванагс. Фото: Агния Григуле

Вот ещё мнения некоторых латвийских профессионалов из сферы современного искусства:

Каспарс Ванагс, руководитель художественной программы AB.LV Charitable Foundation: «Меня очень тронуло то, что выставка куратора началась с Artist at Work Стилиновича (Mladen Stilinović) (документация перформанса художника, где виден заснувший художник – O.Ф.). Мне кажется, что в Венеции очень хорошо видно, что всё направлено на продуктивность нетворкинга, на продвижение себя, и всё же медитативная фаза размышлений или сна столь же важна, чтобы мы встретились со своими юнгианскими архетипами.

Из увиденных здесь работ меня весьма очаровало то, что Ирма Бланк (Irma Blank) вернулась в искусство как гранд-дама со своими книгами. В этом году на Венецианской биеннале очень много книг. Это ставит вопрос – умирают ли книги?»


Ирма Бланк на 57-й Венецианской биеннале


Мария Лай. Bread Encyclopedia. 2008. Фото: Одрия Фишере

Инга Лаце, куратор Латвийского центра современного искусства: «Мне кажется, что выставка куратора получилась довольно слабой, и темы решаются очень примитивно – если мы говорим про сон художников, то все художники внезапно спят; если говорим о том, как используются книги, то всё показывается очень литературно. Нет глубины и нет urgency – необходимости».


Маркос Авила Фореро на 57-й Венецианской биеннале современного искусства


Жан-Конрад Леметр. Фото: Агния Григуле

В то же время работу Масель хвалят коллекционеры видеоискусства из Франции Изабелла и Жан-Конрад Леметры (Isabelle et Jean-Conrad Lemaître), по сей день прекрасно помнящие, как однажды биеннале удвоилась с открытием Арсенала. Они подчёркивают ясную и структурированную сценографию кураторской экспозиции в залах Арсенала, делающую каждую работу лёгкой для восприятия. Особенно пару коллекционеров радует выбор Кристин Масель: «Куратор в свою выставку включила восемь художников, чьи работы есть и в нашей коллекции. Из авторов, представленных в центральной экспозиции, мы следим за работами Энрике Рамиреса (Enrique Ramírez, Сантьяго/Париж), Маркоса Авилы Фореро (Marcos Ávila Forero, Богота/Париж), Мари Вуанье (Marie Voignier, Париж), Себастьяна Диаза Моралеса (Sebastian Diaz Morales, Амстердам) и др. Кроме того, два наших художника присутствуют и в национальных презентациях – недавно мы приобрели работу одного из художников, представленных в павильоне Южной Африки».


Мохау Модисакенг (Mohau Modisakeng), видеоинсталляция Passage. 2017. Павильон Южной Африки. Видео: Марина Старис


Урсула Кринцингер. Фото: Агния Григуле

В контексте отбора художников для кураторской выставки венская галеристка Урсула Кринцингер (Ursulа Krinzinger) выделяет следующие аспекты: «Выставка в Арсенале произвела на меня сильное впечатление. Кристин Масель действительно соблюла последовательность, показав много работ женщин-художниц и предложив заново открыть поле женского искусства. Кому-то это нравится, кому-то нет, но я полагаю, что там, наконец, можно увидеть, что в этой сфере искусства происходило ранее и происходит сейчас.

Меня всегда чрезвычайно интересовали искусство шаманизма и его корни. Я с такого рода искусством встречаюсь много, например, работая с Мариной Абрамович, и всегда ищу эти глубинные источники. Так что павильон шаманизма был для меня очень интересен.

Я действительно думаю, что Кристин Масель в целом прекрасно поработала, поскольку биеннале получилась другой. Уровень работ временами выше, временами ниже, но всё это работы высшей пробы».


Работа Эрнесту Нету в павильоне шаманизма в Арсенале. Внутри инсталляции художник и индейцы племени хуникуйни рассказывали про BOA. Фото: Одрия Фишере


Ален Серве. Фото: Агния Григуле

Бельгийский коллекционер искусства Ален Серве(Alain Servais): «По отношению к выставке Кристин Масель я бы сказал, что она интересна. Знаю, что в мире есть люди, живущие немного вне реальности – в философии, в книгах, медитации, не слишком долго задерживающиеся в мире интернета или телевидения и т.п. У них интересное видение мира, отличное от остальных, но, в конце концов, в Арсенале и центральном павильоне в Садах мне не хватало вещей, которые также являются частью человеческого, таких как жизнь, смерть, кровь, любовь, секс, насилие, война. Это был приятный опыт, в материальности многих работ ощущался женский подход, однако мощных впечатлений у меня не было, ничто меня сильно не потрясло, хотя я на это надеялся. И всё же сам процесс мне понравился».


Павильон Кореи. Фото: Одрия Фишере

Национальные презентации, оставившие наибольшее впечатление

Эта биеннале – другая. Хотя целый ряд людей утверждает, что не увидели здесь ничего небывалого и ничего такого, от чего захватывает дух, можно присоединиться к мнению Ноэми Гивон, коллекционера и галеристки из Израиля, о том, что в павильонах стран происходит очень серьёзная борьба – художники прилагают титанические усилия, чтобы создать некое новое послание. И многие признают, что эта биеннале действительно отличается от остальных.


Перформанс Анее Имхоф Faust в павильоне Германии

Урсула Кринцингер: «Я приехала на биеннале, так как в ней участвуют несколько художников моей галереи – в павильоне Австрии Бригитт Кованц (Brigitte Kowanz), в Арсенале Кадер Аттиа (Kader Attia) и Маха Малу (Maha Malluh). Я была занята этими событиями, но мне удалось посетить национальные павильоны в Садах и по мере возможности осмотреть Арсенал. Увидев павильон Германии, я сразу поняла, кто получит “Золотого льва”, но всё же мне бы понравилось, если бы награду получила 90-летняя художница Гета Братеску (Geta Brătescu), представляющая Румынию. Я довольно давно слежу за её творчеством и считаю её одной из интереснейших художниц. 


Гета Братеску. Jocul formelor. 2012. Серия коллажей на бумаге. 26,5 x 35,5 см каждый. Собственность художницы. Павильон Румынии. Фото: Стефан Сава

Были и другие хорошие павильоны, даже наша австрийская презентация с Бригитт Кованц и Эрвином Вурмом (Erwin Wurm) была превосходной, давно мы не показывали такого качества. Фильм в павильоне Швейцарии был более чем великолепен, понравилась презентация Северных стран, павильон Латвии тоже впечатлил, интересную и внушительную инсталляцию с мужской и женской позициями предложил павильон Хорватии.

Центральный павильон Садов мне в этом году понравился. Здесь были заново открыты забытые художники. Назову лишь Джона Лэтэма (John Latham) – британского художника, социально активного участника Artist Placement Group. В экспозиции представлены его книги и большие холсты, вы увидите высококачественного художника, который, как мне кажется, так никогда и не добился признания. На выставке можно увидеть множество вещей, способных увлечь. Полагаю, что это очень интересная биеннале».


Экспозиция работ Джона Лэтэма в центральном павильоне Садов. Фото: Одрия Фишере

Ален Серве называет несколько восхитивших его павильонов: «Нам действительно понравился павильон Кореи, на мой взгляд, глубоко уходящий корнями в реальность этой страны. Нам понравился перформанс Анне Имхоф в павильоне Германии, то, как она обыгрывает архитектуру павильона. Мы были в восторге от работы Филлиды Барлоу (Phyllida Barlow) в павильоне Великобритании – она впечатляет, и то, как она обращается с пространством павильона, реально действует.


Работы Филлиды Барлоу в павильоне Великобритании. Фото: Одрия Фишере


Тереза Хаббард и Александр Бирхлер. Flora. 2017. Видеоинсталляция. Павильон Швейцарии. © HB Studio / hubbardbirchler.net

Нас тронул павильон Швейцарии – красивое видео Терезы Хаббард (Teresa Hubbard) и Александра Бирхлера (Alexander Birchler) о Джакометти и его отношениях с матерью главного героя. В павильоне США работы Марка Бредфорда (Mark Bradford) затронули нас именно тем, как художник раскрывает тему. Но фаворитом для нас, пожалуй, стал павильон Гонконга [в программе биеннале он отнесен к сателлитным проектам – O.Ф.]. Мы уже были знакомы с почерком автора и его приёмами соединения вещей, но визуальная мощь работ оказалась незабываемой. Искренне восхитил павильон России – повествование Recycle об искусственном интеллекте, а также способ совмещения видео и скульптур».


Экспозиция Марка Бредфорда в павильоне США. Фото: Одрия Фишере


Самсон Янг (Samson Young). Songs for Disaster Relief. Трейлер экспозиции. Павильон Гонконга


Ноэми Гивон и Галила Барзилай-Оланд. Фото: Агния Григуле

Коллекционер и галеристка из Тель-Авива Ноэми Гивон, в свою очередь, признаёт: «Оглядываясь на увиденное в национальных павильонах, я укрепляюсь во мнении, что искусство – это борьба. Не так-то просто сотворить новое, значимое произведение искусства, и художники борются за это. Они прилагают огромные усилия для создания некоего нового послания. И эта борьба просматривается в большинстве павильонов. Это может быть проблемой для кураторов, многие из которых сегодня осознали, что глобализация в искусстве – это серьёзный провал. По моему мнению, чрезмерное внимание уделяется меньшинствам. Не испытала восторга от павильона Новой Зеландии, мне он показался высокомерным и лицемерным. Ещё сильнее эта проблема проявилась в павильоне Италии и на выставке в Арсенале – ощущение неоколониализма в сочетании с переизбытком работ прикладного искусства. Поэтому неудивительно, что награду получил павильон Германии, отличавшийся точным художественным языком и скрупулёзностью.


Видеоинсталляция Лисы Рейхан Emissaries в павильоне Новой Зеландии. Пресс-фото


Трейлер видеоинсталляции Георгаса Дриваса Laboratory of Dilemmas. Павильон Греции

Ещё снова бросилось в глаза, что большие страны – Германия, Великобритания, Франция – проявляются с большей силой, чем малые. Бюджеты явно крупнее, а работы претенциознее. Вижу, что Великобритания, например, использует прежнюю тактику, размещая в павильоне авангард, а снаружи – работы blue chips. Так это было и в прошлом году, когда Великобританию представляла Сара Лукас. В павильоне Франции тоже была красивая работа, демонстрирующая могущество денег и неограниченный бюджет. Очень хорошие павильоны были и у некоторых стран поменьше – Румынии, Австрии, Турции, Греции, Грузии.

И ещё одна вещь – уже несколько последних биеннале я ощущаю, что акцент делается на художников старшего поколения. И это очень повлияло на качество экспозиции. Джоан Джонас (Joan Jonas) много сделала для роста биеннале, как и Брюс Науман (Bruce Nauman). Было бы хорошо и дальше придерживаться этой тенденции».


Инсталляция Бригитт Кованц Infinity and Beyond в павильоне Австрии. Фото: Агния Григуле


Ксавье Вейян (Xavier Veilhan). Studio Venezia. 2017. Павильон Франции. Фото: © Giacomo Cosua © Veilhan / ADAGP, Paris, 2017

Изабелла и Жан-Конрад Леметры в связи с национальными презентациями комментируют павильон Франции: «Для нас это оказалось довольно большим сюрпризом. Мы и раньше видели немало скульптурных работ Ксавье Вейяна, но на сей раз его любопытный концепт объединил архитектуру со студией звукозаписи. Фантастика! Павильоны Бельгии, Австралии и Израиля тоже произвели хорошее впечатление».


Кофейно-сахарная инсталляция Гэла Уэйнштейна (Gal Weinstein) Sun Stand Still в павильоне Израиля. Фото: Одрия Фишере

Как и Леметры, правильности своего выбора радуется и Галила Барзилай-Оланд: «Мне понравился павильон России, и тут я должна похвастаться, что одного из художников Recycle Group я заметила раньше всех остальных. Подтверждение верности моего выбора стало одним из самых ярких впечатлений от биеннале. Никогда не курила гашиш, так что это ощущение, пожалуй, могло бы стать моей самой приятной зависимостью».


Гета Братеску. Doamna Oliver în costum de călătorie. 1980–2012. Чёрно-белая фотография. 38,9 x 39,5 см. Фото: Mihai Brătescu. Собственность художницы

Стефания Бетхер особо выделяет павильон Румынии с художницей Гетой Братеску, одним из пионеров искусства перформанса, до сих пор малоизвестной широкому миру. «Всё это время она последовательно работала с темами телесности и физического, изучала их связь с пространством. Это её время». Зане Онцкуле делится впечатлениями: «В мой топ павильонов вошли идущие явно против “устоявшегося” потока и в своих разнообразных исполнениях дающие наполнение тому, что можно и следует искать и находить в искусстве. Среди них (из виденных): павильоны Кипра, Румынии, Швейцарии и награждённый павильон Германии». Инга Лаце также считает наиболее яркими павильон Румынии с экспозицией Геты Братеску и павильон Швейцарии с его попытками перевернуть историю искусства – «Мы говорим о женщине-художнице и её роли в истории искусства».


Зад Мултака. ŠamaŠ (Sun Dark Sun). Павильон Ливана. Пресс-фото

Руководитель Художественного салона Мукусалы Сниедзе Кале своим фаворитом считает павильон Ливана. «Однозначно советую его не пропустить. Ещё мне очень понравились своей социальной активностью павильон Израиля и павильон Испании. Выставка куратора меня тоже не разочаровала – арсенальная часть. Мне кажется, что Микелис Фишерс “на волне” – вписывается в общий поток, и я не знаю, хорошо это или плохо. Но надо отметить, что у нас хорошее помещение, но очень невыгодное расположение между двумя очень яркими, визуально чрезвычайно эффектными и очень разными павильонами [Новой Зеландии и Ирландии – O.Ф.]. В этом отношении мы слегка проигрываем. Вроде бы вписываемся в общий поток, но по обе стороны имеем очень ярких конкурентов».


Инсталляция Важико Чачхиани (Vajiko Chachkhiani) Living Dog Among Dead Lions. Павильон Грузии. Фото: Одрия Фишере

Каспарс Ванагс особо выделяет экспозицию Важико Чачхиани в павильоне Грузии: «Правда, я видел всего лишь где-то треть всей программы, но на личностном уровне меня невероятно увлекли грузины своей смелостью быть романтичными и олдскульными. В их работе можно видеть весь мой, то есть моего поколения культурный багаж, где есть и Тарковский, и все фильмы советской эпохи с экранизациями чеховских драм, и веранда, где я проводил дождливое лето, сидя и глядя в окно, и понемногу исчезающая деревянная архитектура, которая мне очень близка».


Инсталляция Бернардо Оярзуна Werken в павильоне Чили. Фото: Агния Григуле

Живущий и работающий в Италии куратор из Латвии Андрис Бринкманис в первую очередь упоминает павильон Чили: «Очень просто, но эффектно. А ещё довольно интересный перформанс был у китайцев. Но вот павильон Италии стал для меня, пожалуй, главным разочарованием на этой биеннале. На экспозицию потрачен огромный бюджет, но она анахронична, разит некрофилией, и непонятно, зачем вообще всё это было нужно. Зачем было тратить такие деньжищи, чтобы в итоге показать мрак, пустоту и странные экспонаты, уместные после Второй мировой войны, но никак не сегодня».


Инсталляция Роберто Куоги (Roberto Cuoghi) в павильоне Италии. Фото: Одрия Фишере


Перформанс Анне Имхоф Faust в павильоне Германии. Фото: Агния Григуле

Создаётся впечатление, что абсолютной сенсацией в рамках профессиональных дней биеннале оказалась национальная презентация Германии с циклом живых перформансов Анне Имхоф Faust. Из уст в уста весть о ней быстро захлестнула толпы посетителей, и к павильону вскоре выстроилась очередь. Те, кому не хватило терпения, смирились с наблюдением через окно – сквозь него можно было наблюдать часть перформанса, проходившую под застеклённым полом. Лёгкой помехой служил лишь лай пары доберманов из стоящей тут же клетки. Проникшие внутрь могли облегчённо вдохнуть аромат дезинфицирующего средства, погрузиться в среду застеклённых (звериных) клеток и понаблюдать за участниками действа, вскарабкавшимися на стеклянные плинтусы вдоль стен. Позднее они начали передвижение и цикл действий в разных зонах павильона, в том числе под стеклянным полом. Идейная направляющая линия фаустического ада – свобода, произвольно подчинённая интерпретации наблюдателя. Презентация вполне заслуженно получила награду Венецианской биеннале «Золотой лев».


Гриша Брускин. Смена декораций. 2016–2017. Павильон России. Фото: Марина Старис

Российский павильон на этот раз поразил аскетичной эстетикой белизны. Гриша Брускин изобразил ансамбль фигур, рефлексирующий о советском прошлом и путинском настоящем. Художники из Recycle Group, мощно выступив в сателлитной программе прошлогодней биеннале с site-specific-инсталляцией в церкви Св. Антонина, на этот раз отлили в гипсе скульптурную группу под названием Blocked Content. Застывшие в оцепенении фигуры олицетворяют «мучеников», кому-то не угодивших выложенным в социальные сети контентом. Экспозиция завершается работой видеохудожницы Саши Пироговой Inner Physics о том же мире технологий новой постцифровой эпохи. И это снова пища для размышлений о свободе.

АРХИВ: Без лишних движений. Интервью с Сашей Пироговой


Инсталляция Важико Чачхиани (Vajiko Chachkhiani) Living Dog Among Dead Lions. Павильон Грузии. Фото: Агния Григуле

В презентации Грузии поэтический деревянный домик Важико Чачхиани, в одиночестве плачущий слезами дождя, неустанно текущими сквозь прорехи в крыше, пропитывающими ковры и брошенное постельное бельё… Запах сырости, душок затхлости, дождь, залежи пыли, заброшенность и покинутость мгновенно вводят нас в коридоры памяти. Нечто подобное переживал каждый. А если и нет… похоже, подсознание говорит об ином.


Эрвин Вурм. Ship of Fools. (Just about Virtues and Vices in General. 2016–2017. Павильон Австрии. Фото: Одрия Фишере 

Презентация павильона Австрии позволяет каждому на мгновение стать частью этого культового события мира искусства в виде «Скульптуры одной минуты». Художник Эрвин Вурм подготовил «формы», обретающие полноту лишь при участии зрителя, в соответствии с инструкциями принимающего нужную позу – сидя, лёжа, на корточках или скрючившись под немыслимым в обыденной жизни углом. А поднявшись на вертикально опрокинутый грузовик, можно свысока понаблюдать за происходящим на территории Сада. Тем временем вторая художница павильона, Бригитт Кованц, играет со светом и зеркалами, создавая бесконечные бестелесные виртуальные пространства и побуждая найти в них своё место.


Открытие павильона Австрии. Фото: Одрия Фишере


Выставка The Boat is Leaking. The Captain Lied. Вид на экспозицию. Fondazione Prada. Фото: Delfino Sisto Legnani e Marco Cappelletti

Конкуренты национальных павильонов – сателлитные проекты

Кроме национальных экспозиций, по большей части (за некоторыми исключениями) сконцентрированных на территории Арсенала и Садов, Венецианская биеннале предлагает ещё и параллельную программу выставок (Collateral Events) и независимых экспозиций, рассыпанных по всему городу.

Ноэми Гивон усматривает целый ряд значимых сателлитных проектов, несколько отвлекающих внимание от событий биеннале. Из виденного она выделяет экспозицию куратора Удо Киттельманна (Udo Kittelmann) The Boat is Leaking. The Captain Lied в фонде Прада. «Выдающаяся и пророческая выставка, организованная совместно художником Томасом Демандом (Thomas Demand), писателем и режиссёром Александром Клюге (Alexander Kluge) и художницей по костюмам Анной Виброк (Anne Viebrock)».


Слева направо: культура Йоруба. Зооморфная маска в форме змеи. XVIII–XIX вв. Нигерия. Крашеное дерево; Эллсворт Келли. Pour Mr. Maeght. 1959. Холст, масло; Пьер Алешинский. Cobra Vivant. 1966. Смешанная техника. Выставка Intuition. Palazzo Fortuny


Работа Томаса Сарацено на выставке Intuition. Palazzo Fortuny. Фото: Одрия Фишере

Признательные слова коллекционер посвятила также выставке Intuition, организованной в Palazzo Fortuny под кураторством Акселя Вервордта (Axel Vervoordt) и Даниэлы Ферретти (Daniela Ferretti). Она исследует значение интуиции в создании произведений искусства в различных регионах мира, культурах и поколениях, предоставляя возможность увидеть вместе работы, посвящённые снам, телепатии, фантазиям о паранормальных явлениях, медитации, творческой силе, гипнозу и вдохновению. «И, разумеется, хотелось бы выделить впечатляющие и действительно очень спорные выставки Дэмьена Хёрста, из которых лучшей мне показалась та, что проходит в Punta della Dogana».

Следует отметить, что выставка Хёрста в кругах профессионалов от искусства на самом деле оценивается очень противоречиво – от полного восторга до глубокого возмущения. Но всё же надо признать, что созданная художником фальсификация истории благодаря грандиозности масштабов и остроумным деталям сюжета оставляет незабываемое впечатление. И поговаривают, что большинство работ уже продано…


Скульптура Дэмьена Хёрста. Выставка Treasures from the Wreck of the Unbelievable. Экспозиция в Palazzo Grassi. Фото: Одрия Фишере


Работа Дэмьена Хёрста. Выставка Treasures from the Wreck of the Unbelievable. Экспозиция в Palazzo Grassi. Фото: Одрия Фишере

labiennale.org