Foto

Режиссёр Силов: «мой фильм не об искусственном интеллекте, а о человеке»

Дмитрий Ранцев

15/09/2016

В августе в Риге состоялась премьера дебютного короткометражного фильма Даниила Силова «Дорогая» (Disposable Darling). А в октябре картина будет показана в рамках национального фестиваля «Lielais Kristaps», где она номинирована на приз в конкурсе короткометражных игровых фильмов. Насколько мне известно, в контексте новейшего латвийского кино случай в каком-то смысле уникальный: образующие в этой ленте повествовательный каркас элементы фантастического жанра с лёгким антиутопическим намёком в работах латвийских кинематографистов последних лет мне не встречались. Разумеется, гипертехнологичные обстоятельства условного будущего, диктующие логику экранного воплощения авторской фантазии, являются лишь поводом, чтобы обнажить психологическую подоплёку и гуманистическую проблематику, а также выпукло обозначить вполне конкретную идейную канву, как это и бывает в коротком метре.

Состоятельный мужчина средних лет Оскар (Янис Элстс), некоторое время назад расставшийся с безответно любимой девушкой Катей (Кристина Иванчикова), встречается с представителем некоей компании, занимающейся производством репликантов, – Черновым (Юрий Дьяконов). Они обговаривают детали будущей модели – искусственного двойника Кати. При этом акцентируется не внешнее сходство (нет сомнений, что оно будет совершенно идеальным), а эмоциональное наполнение репликанта. Оскар, так и не сумевший привить реальной Кате фешенебельный вкус к жизни, намеревается исправить ситуацию на этапе моделирования. Однако, как его предупреждает Чернов, это может привести к незапланированному и, возможно, нежелательному формированию симулякра отношений, который, по сути, заказывает себе Оскар. В итоге Оскар уничтожает первый репликант, чтобы заказать следующий – с изменённым цветом волос и новой картой пристрастий, которую главный герой старается, как в случае с настоящей Катей, перекроить. Насколько успешно? И не понадобится ли новая модель?

Фильм отмечен незамысловатой, но очень качественной – во всех смыслах – зрелищностью и весьма замысловатой монтажно-нарративной структурой. Эти формальные заданности в прохладном ключе, напоминающем cool jazz с виниловыми щелчками и потрескиваниями, о которых рассуждает Оскар, аранжируют отодвинутые на задний план артикуляционного поля, но от этого не менее животрепещущие вопросы о том, можно ли докопаться до истинности собственных желаний и какие непредвиденности на самом деле подстерегают за той гранью, что отделяет желания от их исполнения.

О режиссёрских приоритетах, о перфекционизме и эмоциональной наркомании, о киногеничности Риги, о помятом галстуке и Дэвиде Линче мы побеседовали с автором сценария и режиссёром фильма «Дорогая» Даниилом Силовым.


Рабочий момент съёмок фильма «Дорогая» (Disposable Darling). В центре – Даниил Силов

Как ты пришёл в кино?

Честно говоря, сам до конца не могу понять, как у меня получилось. С одной стороны, я очень давно пишу. В детстве/юношестве (и немного после) сочинял рассказы. Потом долгое время вёл (и до сих пор с переменным успехом веду) блог.

Но всё это время не покидало ощущение каких-то полумер, не хватало просто слов, хотелось более красочного и обёмного средства для самовыражения. При этом кино на протяжении всего этого времени оставалось неотъемлемой и иногда даже главной частью жизни. Периоды жизни были связаны с просмотренными лентами, события в жизни переводились на язык кино, я смотрел на себя и на своих друзей через невидимую линзу, пытаясь понять, каким образом та или иная история могла бы быть рассказана на экране.

Чтобы снять даже короткометражный фильм, помимо дерзости и ещё каких-то эфемерных вещей требуются и рациональные познания – как это делать. Ты получал какое-то кинообразование?

Понятный вопрос. Боюсь показаться высокомерным выскочкой, когда отвечаю на него. Специального кинообразования я не получал, занимался самообучением. Я искренне верю в пару вещей, связанных с кинообразованием:

1. режиссура – это очень прикладное искусство: чем больше делаешь, тем лучше получается;

2. кинематограф – это всё же искусство повторения, примеры того, как и что делать, они перед нами. Точно так же как и примеры того, как не надо делать.

При этом, конечно, я читал книги по режиссуре, смотрел примеры и уроки, благо, сегодня информации по теме даже, наверное, слишком много.

Но не хочу сказать, что кинообразование – это лишнее или что-то ненужное. Я бы с удовольствием пошёл учиться. Быть погружённым в киносреду, находиться среди людей с опытом, среди таких же увлечённых – это невероятно вдохновляет, как мне кажется. К сожалению, у меня не было непосредственной возможности начать учиться, и я предпочёл сразу что-то снять, тем самым проверить себя. Надеюсь, возможность ещё представится, к тому же я убеждён – учиться никогда не поздно, тем более режиссуре.


Кадр из фильма. Кристина Иванчикова (Катя) и Янис Элстс (Оскар) 

Если говорить о тех самых примерах – мог бы ты назвать несколько любимых (вообще или в данный момент) режиссёров? Что тебе в целом интересно в кино?

Я такой человек, что могу получить удовольствие почти от любого фильма. Стараюсь смотреть на фильмы в рамках тех жанров, в которых они сняты. Так, с удовольствием смотрю романтические комедии (guilty pleasure) или фильмы про супергероев (как современную вариацию мифов про богов с Олимпа). Убеждён, у почти любых фильмов есть право на существование и аудитория. Но если говорить про действительно любимых, то...

Дэвид Линч – за размытие границ между реальностью и сном. Ричард Линклейтер – за уникальную работу со временем в кино, а также за умение наблюдать за отношениями между людьми вообще и между мужчиной и женщиной в частности. Дэвид Финчер – за одержимость мелочами. Альфред Хичкок – за то, что изобрёл современный популярный кинематограф чуть менее, чем полностью.

От глобального перейдём к менее глобальному. Свой первый фильм ты сделал в Латвии, и это отображено визуально. Чувствуешь ли ты свою связь с латвийским киноконтекстом?

Не могу сказать, что я знаю, что такое латвийский киноконтекст. Наверное, в определённой мере я патриот. Я люблю Латвию и в частности Ригу. У нас богатое кинопрошлое. И я хочу снимать фильмы именно здесь, чтобы, возможно, каким-то образом показать другим людям красоту города.

Оператор-постановщик нашего фильма сейчас работает в Барселоне, он регулярно присылает фотографии или рассказывает о классных местах для съёмки, мол, вот было бы здорово там поснимать. Я неизменно отвечаю, что в Риге не хуже. У нас в любой двор можно зайти и тут же наткнуться на отличную локацию. Просто надо видеть. С погодой разве что сложно угадать.

У меня есть мечта/план крупных съёмок, которые, надеюсь, когда-нибудь удастся осуществить – я их себе представляю только в Риге.


Кадр из фильма 

Поговорим непосредственно о фильме. У меня сразу появилось ощущение, что это идея для полнометражной ленты. На премьере я услышал мнение, что если бы «Дорогая» была «растянута» на полтора часа, то это был бы голливудский мейнстрим. Есть ли у тебя мысль развернуть историю? И если да, то в каком направлении?

У меня был соблазн смонтировать кино минут на 70, потому что материала отсняли гораздо больше, чем вошло в фильм. Но не уверен, что получилось бы что-то интересное. Сказываются всё же «дебютность» работы и определённые проблемы сценария – не думаю, что именно эту историю зрителю было бы интересно смотреть полтора часа. С другой стороны, есть моменты, которые я бы хотел доснять, чтобы лучше раскрыть сюжет. К 25 минутам ещё, скажем, минут 10–15. Но тут я подошёл к другой проблеме. «Короткометражки» такого формата никому не нужны, фестивали их не берут, а для полнометражных конкурсов этого маловато. Плюс вторая проблема – деньги всё же закончились, и доснимать уже банально оказалось не на что.

Но были и другие мысли. Например, идея антологии – собрания нескольких историй, объединённых одной темой, но с разными актёрами. Так, например, была мысль сделать ещё несколько историй про других покупателей роботов – что они себе заказывали и для чего. Даже несколько набросков было написано. Но на данный момент я всё же хочу идти дальше. История этих героев и этого мира для меня закончена.

И всё же – если допустить реализацию такой антологии (по-моему, это было бы очень интересно), ты бы работал (или самоощущал себя при этом) как представитель скорее жанрового или скорее авторского кино?

Я не очень люблю такое бинарное разделение. Например, Уэса Андерсона нужно считать режиссёром жанровым или авторским? Мне хочется рассказывать истории и делиться мыслями, чтобы находить отклик у людей. У жанровых историй больше аудитория, но почему «жанровость» должна мешать мне предъявить свой взгляд на вещи и отношения между людьми? Но если мне абсолютно необходимо выбрать, то я выбрал бы жанровое кино.


Кадр из фильма 

Фантастическая сюжетная канва твоего фильма предполагает некую супертехнологичность, даже если она только подразумевается или даётся намеками. Но в центре повествования – человек. Что для тебя важнее в «Дорогой» – технологические аспекты или психологическое содержание?

Совершенно точно – второе. Более того, это касается абсолютно всех историй, которые мне хочется рассказать в будущем. Я с самого начала старался подчеркнуть – мой фильм не об искусственном интеллекте, а о человеке, сломанном, эмоционально нестабильном, но человеке. Тема взаимоотношений между мужчиной и женщиной – вообще одна из главных тем, интересовавших меня всю жизнь.

Концовку фильма я интерпретировал как дурную бесконечность реализованных желаний. Мне кажется, одна из проблем современного общества в том, что нам навязывают наши желания, и в этом смысле фильм очень актуален. При этом исполнение желаний приводит к душевному опустошению. И это трагедия. Можно ли сказать, что фильм (и) об этом?

Пожалуй. Мне кажется, это хорошая интерпретация. В этом плане один из героев (продавец) выступает в роли своего рода антиискусителя, он предупреждает героя, что тот заказывает не совсем то, что ему нужно, хотя при этом продавец знает наверняка – другого варианта в голове у покупателя не может быть.

Главной темой фильма для себя я с самого начала определил придуманную мной фразу «эмоциональная наркомания» – зависимость от эмоций, как хороших, так и плохих. Герой не понимает, что желания его полностью определяются этой зависимостью – поиском переживаний, довольно однообразных и пустых по натуре.


Кадр из фильма. Юрий Дьяконов (Чернов) и Янис Элстс (Оскар)

На мой взгляд, актёры как модели, как антропоморфные образы идейных интенций подобраны в фильме идеально. Янис Элстс (Оскар) – очень богатый человек, который может купить всё, но ему хочется чего-то большего. Юрий Дьяконов (Чернов) – этакий молодой Мефистофель, (анти)искуситель и продавец желаний. Кристина Иванчикова (Катя) – «женщина-вещь», её малоподвижное лицо делает более достоверным акцидентальный аутизм репликанта. Для тебя исполнители были моделями – деталями в общей картине? Или ты хотел от них добиться драматургической убедительности? Выработал ли ты уже свои принципы работы с актёрами?

Я довольно щепетильно отнёсся к кастингу. С самого начала я представлял себе определённые образы, и актёров мы искали под них. Был соблазн попробовать что-то другое, но в конце остановился на том, что написал с самого начала. Наверное, только Юра усилил/изменил изначально прописанного героя, сделал его интереснее. На репетициях мы вместе с ним выработали образ искусителя, своего рода современной инкарнации Мефистофеля.

Принципы работы с актёрами у меня получились смешанные. С одной стороны, я заимствовал многие приёмы из прочитанных учебников. С другой – я отталкивался от прошлого каждого из героев, мы долгое время проводили с Янисом и Юрой, обсуждая, что у каждого из их героев происходило раньше, почему они делают то, что делают. Я убеждён в справедливости фразы, что «может, мы и покончили с прошлым, только прошлое не покончило с нами», поэтому всё сказанное или сделанное нами так или иначе обусловлено тем, как развивалась наша личная история раньше. Это я и хотел увидеть в работе актёров.

Визуальный ряд фильма стремится к совершенству. Операторская работа и монтаж, это заметно, продуманы, а план сверху на Вантовый мост и Старую Ригу – просто всплеск перфекционизма. Для тебя важно, чтобы не было неряшливости, которой порой не гнушаются и маститые режиссёры?

Я до отвратительного перфекционист. Это сказывается, наверное. Например, в фильме процентов 40 всех кадров наделены так называемыми невидимыми спецэффектами. Где-то замазывались дверные ручки и наклейки, мешавшие стерильности картинки, в другом месте убирали телефонный столб, ещё где-то у героя был помятый галстук (это я заметил и погладил его лишь в следующей сцене). Поэтому постпродакшн затянулся так надолго. Я скорее считаю это минусом, чем плюсом, и это отнюдь не кокетство. Просто не могу себе позволить пропустить какую-то мелочь, если я её вижу, пусть даже только я.


Кадр из фильма

В фильме заметен своеобразный визионерский фетишизм – любование телом, фрагментами и деталями отдельных образов. Это обусловлено тем, что всякий влюблённый становится фетишистом, или твоей одержимостью кинематографом?

В какой-то мере это результат совместного творчества. Во-первых, многие кадры были задуманы именно такими, чтобы подчеркнуть одержимость героя внешними приметами девушки, ведь его никогда не интересовало, что у неё внутри. Во-вторых, наш оператор-постановщик Макар Борисов постоянно искал новые, более удачные художественные ракурсы.

Знаю, что в качестве сюжетной основы ты взял свой давний рассказ. А ощущал ли ты в процессе создания фильма какие-нибудь влияния из области кино?

Blade Runner (1982, режиссёр – Ридли Скотт), Twin Peaks (1990, режиссёр – Дэвид Линч), «Солярис». В каких-то сценах я сознательно подражаю классикам, в каких-то – неосознанно.

«Солярис» Тарковского?

Разумеется.

Тут ещё любопытная история. Когда основная рабочая группа была собрана, и мы начали планировать съёмки (где-то в районе марта 2015-го), на экраны вышел Ex Machina (2015, режиссёр – Алекс Гарланд), про который я почти ничего не знал – только базовый синопсис, даже трейлер не смотрел. Мы пошли тогда с ребятами в кино, и из зала выходили, держась за голову, потому что во многом история всё же перекликается с нашей. После, когда мы устраивали тестовые показы для знакомых, многие говорили про схожесть атмосферы нашего фильма с Ex Machina, и это, наверное, могу записать нам в плюс. При этом, повторюсь, наш фильм не про робота, а про человека, поэтому я сейчас не особо переживаю.


Рабочий момент

Какова дальнейшая судьба фильма?

У нас уже есть радостные новости – «Дорогая» номинирован на национальную кинопремию «Lielais Kristaps» как лучший короткометражный фильм, и у всех латвийских зрителей будет возможность оценить его с 6 до 12 октября в кинотеатре Splendid Palace. Для всей съёмочной команды это большая честь.

А вообще у короткометражных фильмов чаще всего простая судьба – фестивали. В августе фильм был показан в Москве в рамках конкурсной программы фестиваля «Esperanza Film Festival», заявки поданы и на многие другие международные фестивали. Хочется, чтобы фильм увидело как можно больше беспристрастных зрителей и чтобы это, в свою очередь, дало возможность работать над дальнейшими проектами.

 

Опубликовано в сотрудничестве с изданием