1990-е в Эстонии – новая история, ждущая открытий и пересмотра
12/11/2018
Над художественным музеем KUMU этой осенью веет дух 1990-х: 1 ноября в Галерее современного искусства на пятом этаже музея кураторы Эха Комиссаров и Андерс Хярм открыли выставку «Секретные материалы [Картотека 1990-х]» (работает до 14 апреля 2019 г.). В фокусе экспозиции – экспериментальные и критичные художественные работы этого времени, ознаменовавшие «смену парадигм» в искусстве постсоциалистической Эстонии. Поколению, включившемуся в художественную жизнь уже в 2000-е годы, предоставляется возможность увидеть знакомые только по репродукциям и описаниям ключевые работы эпохи, а также открыть для себя не упоминавшиеся в широких источниках произведения. 1990-е годы всё больше отдаляются от современности и становятся историей, требующей пересмотра и анализа. Помимо выставки, свой вклад в процесс пересмотра 1990-х сделала международная осенняя конференция KUMU «Утраченные и обретённые пространства: перемещения в искусстве и обществе Восточной Европы в 1990-е годы», прошедшая в аудитории музея 1–3 ноября. О том, почему 1990-е оказались теперь в фокусе внимания, рассказали, ответив на вопросы Arterritory, куратор Андерс Хярм и организатор конференции Ану Аллас.
Какую роль сыграли 1990-е годы в истории искусства Эстонии?
Андерс Хярм: Вне сомнения, 1990-е годы сыграли очень важную роль – не только в Эстонии, но и в Восточной Европе в целом, причём не только в искусстве, но и во всех других сферах. В то же время последовавший за падением Берлинской стены период стал постсоциалистическим не только в Восточной Европе – в некотором смысле социализм рухнул и на Западе, а подъём неолиберализма и дерегулирования глобального капитализма в определённой мере затронул весь мир, как метко отмечает оксфордский исследователь политики искусства Энтони Гарднер. Таким образом, 1990-е годы в некоторой степени фундируют наше сегодняшнее «разделение чувственного», и в то же время уже выросло несколько поколений, у которых нет взрослой связи с названным десятилетием, – детям т.н. Поющей революции 1988 года сейчас уже тридцать лет.
В искусстве Эстонии, как и в искусстве других стран Восточной Европы, в 1990-е годы произошёл фундаментальный поворот. Когда вакуум между двумя мирами – капитализмом и поздним социализмом – наконец удалось как-то преодолеть, к нам пришли новые технологии и арт-медиа, новые темы, а всё предшествующее понимание искусства было переосмыслено.
Сейчас наблюдается волна интереса к 1990-м годам, особенно к контексту переходного периода. В своё время политические перемены заслонили многие вещи, которые теперь выходят на поверхность. Как это выражается в контексте выставки?
А.Х.: Если посмотреть нашу выставку немного со стороны, в какой-то степени даже пугает, насколько депрессивным и пессимистично мрачным является искусство этого периода. В своё время оно такими не казалось: да, оно виделось критичным, отрицающим всё предшествующее, но никак не мрачным. Второй момент, который проявляется на выставке, – все технологические инновации, которые приписывают Эстонии, выражаются лучше всего в искусстве этого периода. Если посмотреть, с каким упорством такие художники, как Андо Кесккюла, Маре Тралла или Ану Юурак, взламывают эти непостоянные, зачастую не срабатывающие новые технологии и создают с помощью техников интерактивные образы, несущие важную смысловую нагрузку, то мы увидим, как ставшие на данный момент обыденными электронные решения сначала проигрывались в художественных проектах. Именно художники экспериментируют в этот период с экранами и реагирующими на звук интерактивными видео. В качестве третьего важного момента можно с определенностью назвать интенсивность и мощную витальность искусства 1990-х годов. В своё время оно таким, наверное, не воспринималось, но сейчас в сравнении с эфемерными играми с материалами или корректными видеонарративами более поздних десятилетий это измерение проявляется очень явственно.
Несомненно, всё это соответствовало интенсивности общественных процессов этого времени, что сейчас в пребывающем в скорее стабильной «патовой ситуации» обществе значительно изменилось. Таким образом, на мой взгляд, политические трансформации в определённой мере неотделимы от искусства названного периода, многие вещи становятся понятными именно в этом разделённом контексте. В то же время следует признать, что в данном случае мы всё же сосредоточились, так сказать, на новаторском искусстве. Я уверен, что если сделать выставку на тему искусства 1990-х годов по ту сторону новых медиа – видео, фото и инсталляции, – художественный мир этого времени открылся бы в совершенно другой перспективе.
Каков типаж художника 1990-х годов, если он был? Насколько успешным оказалось это поколение?
А.Х.: В целом поколение 1990-х годов в широком смысле называли поколением победителей, захвативших большую часть экономической и политической сферы своего времени. Но если посмотреть на художников 1990-х годов, то такое поколенческое обобщение, наверное, неуместно. Многие из них больше не занимаются искусством, а ряд авторов маргинализировались. Да и многие «суперзвёзды» своего времени сегодня должны продолжать бороться за своё место на арт-сцене. В то же время многие из них в последующие десятилетия и до сих пор остаются активными – в качестве как преподавателей, так и свободных художников.
Сейчас уже можно подвести небольшой итог – что нового принесла осенняя конференция KUMU?
Ану Аллас: Конференцию, посвящённую проблематике 1990-х годов, мы начали планировать уже несколько лет назад, когда Центру современного искусства Эстонии исполнилось 20 лет. За последнюю пару лет весь «проект 1990-х» KUMU стал частью более масштабной волны возвращения к этому десятилетию, его пересмотра. Ряд фильмов, театральных постановок, текстов на тематику 1990-х годов очень чётко демонстрируют фикционализацию и мифологизацию этой эпохи – названное десятилетие видится уже не современностью, но историей, в обращении с которой действуют новые правила и стратегии. В то же время в культуре 1990-е годы стали настолько бурным временем, что многое из рождавшегося тогда не казалось в своём непосредственном контексте важным, а что-то не сумели тогда сохранить. Таким образом, эта эпоха скрывает много ещё не открытого материала – это демонстрирует и выставка, курируемая Эхой Комиссаров и Андерсом Хярмом. Художественный музей Эстонии начал собирать произведения, остававшиеся за пределами традиционной иерархии художественных медиа (фото и видео), только в середине 1990-х годов, но и тогда адаптация к новым форматам потребовала времени.
Таким образом, с одной стороны, 1990-е годы – уже достаточно далёкое время, чтобы от него дистанцироваться, но с другой – это и достаточно недалёкое прошлое, чтобы найти с ним контакт и исследовать его довольно-таки близко. Эту раздвоенность ситуации показала и конференция, выявившая среди прочего очень чёткие поколенческие различия в понимании этого периода. Даже если академический контекст предполагает дистанцирование от материала, личный опыт конфликтов и проблем выбора этого времени создаёт точку зрения, совершенно отличающуюся от тех, что рождаются из анализа эпохи на основе вторичного материала. В то же время на конференции проявился ряд осознанных или сформировавшихся в 1990-е годы проблем, в той или иной форме остающихся весьма актуальными и сегодня. К примеру, на данный момент уже много сказано о том, как освобождение социалистической Восточной Европы в 1990-е годы принесло ряд новых (западных) моделей колонизации, однако слишком критичное рассмотрение либеральной атмосферы этого периода сегодня кажется выступающим в поддержку консервативного переворота наших дней. Таким образом, оценки, выносимые истории, всегда в какой-то степени являются оценками нашей современности. Конечно, уже сама категория Восточной Европы всегда являлась конструкцией, а сегодня элементы, составляющие эту конструкцию, подлежат пересмотру, особенно при разговоре об окончании постсоциалистической, или посткоммунистической эпохи.
Вы не могли бы также рассказать об идее включить искусство 1990-х годов в постоянную экспозицию музея KUMU?
А.А.: Вопрос, почему в постоянной экспозиции KUMU нет искусства 1990-х годов, появился уже с открытием нового здания музея в 2006 году. На данный момент мы решили, что в постоянной экспозиции IV этажа KUMU к искусству советского времени будут добавлены работы, выполненные в 1990-е годы. После двух больших выставок (в 2007 и 2018 годах) в Галерее современного искусства KUMU, посвящённых 1990-м годам, сейчас, наверное, наступил подходящий момент отделить этот период от современности и позволить ему стать историей. Среди прочего, этот шаг изменит общую динамику IV этажа KUMU. Этаж, до сих пор практически без исключений сосредоточенный на советской эпохе, откроет свои двери другому периоду и продемонстрирует в том числе, что история – продолжающийся процесс, а эпоха социализма была периодом, не закрытым в себе, но весьма разными способами связанным как с предыдущими событиями, так и с тем, что случилось позже.
О ДРУГИХ СОБЫТИЯХ В ТАЛЛИНЕ В НОЯБРЕ:
Лёгкий подход к бетону. Экспресс-интервью с живущей в Амстердаме латвийской художницей Эвитой Васильевой
Кинетизм Каарела Курисмаа – жизнерадостный бриколаж советской культуры