Foto

Интерес к структуре вещей

Экспресс-интервью с куратором выставки «Визионерские структуры. От Йохансона до Йохансона» Иевой Астаховской и видеорепортаж с выставки

Агита Салминя
21/07/2014

Фото: Кристине Мадьяре
Видео: Сергей Тимофеев 

«Визионерские структуры. От Йохансона до Йохансона»
Латвийская Национальная библиотека, Рига

2 июля – 6 августа, 2014

В новом здании Латвийской Национальной библиотеки на улице Мукусалас c 3 до 6 августа можно посмотреть организованную Центром современного искусства выставку «Визионерские структуры. От Йохансона до Йохансона». Это – один из самых ожидаемых в этом году художественных проектов. Не только потому, что в совершенно свежей выставочной среде новенькой библиотеки можно посмотреть работы известных художников, но и потому, что часть из них напоминает о прошедшем времени и реализованных в ту пору в городской среде прогрессивных идеях. Стоит отметить и то, что в 2015 году, когда Латвия будет председательствующей страной в Европейском союзе, выставка перекочует в центр изобразительного искусства BOZAR в Брюсселе.

Выставка включает в себя работы самых ярких новаторов латвийского авангардного искусства Латвии трёх поколений – от начала XX века до наших дней. Имена Густава Клуциса (1895–1938) и Карлиса Йохансона (в России более известного как Карл Иогансон) (1890–1929), связанные с популярным в мире направлением конструктивизма, достаточно известны, однако такие художники, как Артурс Ринькис, Янис Криевс и Валдис Целмс, для молодого поколения, возможно, уже не так знакомы. А в своё время художников действительно знали, и во времена их разъездов по обширной территории Советского Союза их называли «Рижской группой».

Янис Криевс (1942) в семидесятых годах активно работал в области комплексного проектирования. Сотрудничая с дизайнерами, инженерами и программистами, он предлагал различные решения организации пространства социальной жизни и городской среды. Для него характерны эксперименты с абстракцией и композициями из динамических форм. Янис Криевс в своё время принимал участие в проектировании многопрограммной системы подсветки башни с часами для Рижского центрального железнодорожного вокзала, он стал также автором аудиокинетической световой сцены даугавпилсского Дома культуры строителей.

Для Артурса Ринькиса (1942) характерно использование синестезии и синтетического подхода и к техническому решению работ, и к обдумыванию эстетического и эмоционального впечатления от них. Его работы воздействуют на все чувства, запечатлевая природу света, краски, воды, земли и темноты и отражая «постижение мира и Вселенной». Один из самых «основательных авангардистов» в этой тройке – Валдис Целмс (1943), который вместе с единомышленниками, называвшими себя «Поллюционистами», предавался разнообразным новаторским поискам, разрабатывая в том числе утопические и масштабные проекты в городской среде. Например, кинетический маяк на дамбе AB. В свою очередь, нынешнее поколение на выставке представляют Гинтс Габранс (1970) и Волдемарс Йохансонс (1980).


Волдемарс Йохансонс

Выставка занимает целых три помещения в Латвийской Национальной библиотеке. В тот день, когда мы встретили её куратора Иеву Астаховску, работы по подготовке выставки ещё только шли. Иева увлечённо рассказывала о каждом художнике, надеясь, что зрители тоже оценят объединяющие эти три поколения, но не всегда формулируемые в словах мотивы.

Какие параллели вы увидели между этими художниками?

Валдис Целмс, который привёз на выставку свою скульптуру «Позитрон», констатировал, что в её конструкции использована та же самая система – конструктивная логика, что и в работах Карлиса Йохансона.

Искусство Волдемарса Йохансонса и Гинтса Габранса является вроде бы чем-то полностью независимым, самим по себе, однако их принцип мышления перекликается с их предшественниками.

Анализируя работы всех трёх поколений, в них действительно можно обнаружить что-то объединяющее. Например, уже упомянутый технологический аспект, т.е. работы демонстрируют интерес к структуре вещей, задействован также философский уровень.

Я помню, как художники нашего поколения были поражены, познакомившись с созданным авторами 70-х годов. Они сразу же увидели параллели со своей творческой деятельностью. Поэтому появилась и эта выставка, которая в контексте истории искусства позволяет увидеть взаимосвязи.

«Визионерские структуры. От Йохансона до Йохансона» – как бы комментарий, интерпретация. Однако и сами работы, помещённые одна рядом с другой, демонстрируют взаимносвязь, непрерывность традиции поиска.


Валдис Целмс. Кинетический объект «Позитрон 2». 1978/2013

Многие незнакомы с художниками поколения 70-х годов ХХ века Валдисом Целмсом, Артурсом Ринькисом и Янисом Криевсом, и в публичном пространстве в настоящее время о них широко не говорят. Как вам кажется, стоило бы это поменять?

Безусловно! Меня очень интересует это недавнее прошлое. Выставка – это способ, как посмотреть на советское время без привычной категоризации, т.е. не глядя на него исключительно как на травматизирующий период. В искусстве того времени были также очень ценные черты и явления. Зачастую это были выдвинутые именно государством программы, подключавшие инженеров и дизайнеров, которые совместно создавали уникальные художественные предметы, иногда даже реализуя работы для военных организаций.

Интересно увидеть этих художников поколения 70-х годов, размещённых на общей картине, в общей исторической композиции. Поэтому выставка служит в своём роде материалом и для переписывания истории искусства советского периода. Важно, что этот процесс переписывания уже начался, и многие поражены тем, насколько интересным периодом были эти семидесятые. Изумление появляется, особенно когда осознаёшь (мало)доступность многих технологий. Это было весьма новаторское мышление!

В своём роде настал момент истины, потому что ещё в девяностых годах даже подумать нельзя было о том, чтобы поднять такую тему, советский период хотелось скорее забыть, и говорили тогда только о свободной Латвии.

И в этом есть специфика выставки, она снова выводит на свет уже полузабытых авторов. И мы не только напоминаем о них и их тематике, но и показываем их работы. Например, на выставке представлен проект Яниса Криевса и группы авторов – многопрограммная световая система, которая когда-то была выполнена для Рижского центрального железнодорожного вокзала.

Выделить новаторов своего времени – довольно сложно и рискованно. Что заставило вас выбрать Волдемарса Йохансонса и Гинтса Габранса как авангардистов поколения XXI века?

В соответствии с определением художественного авангарда это – всегда некий обгон своего времени, нарушение границ. Гинтса Габранса, например, интересует, как основные вопросы действительности могут быть решены с помощью искусства; его привлекает структура вещей и детерминированный хаос, который в сущности упорядочен.

Для всех художников выставки характерно нарушение привычных форматов заданной ситуации. Густав Клуцис был уверен, что существующие художественные ценности следует поменять, он утверждал, что искусство должно быть динамичным, способным давать новые решения. Это демонстрирует и показанная на выставке работа Клуциса «Динамичный город», настоящее видение человека будущего, города будущего.

Что характерно для каждого из этих поколений?

Это – семь художников из разных поколений. Все они по происхождению латыши, но первое поколение – Густав Клуцис и Карлис Йохансон – были более связаны с Россией. В то время господствовала созданная искусственно утопия, направленная в будущее, утопия коммунистического будущего. Поэтому её можно назвать утопией раннего модернизма, т.к. это было представлением невозможного, видением того, что в принципе нереализуемо.

Характерно, что и поколение 70-х годов интересовало будущее, но это всегда происходило синхронно с попыткой оглянуться на прошлое. Будущее и прошлое были одинаково важны. Работы Валдиса Целмса устремлены в футуристическом направлении, но в них существуют большие семантические слои, вдохновлённые прошлым. Именно отзывы к прошлому, наследию Густава Клуциса и национально-романтическим мотивам, я вижу как характерные признаки поколения 70-х годов. Да и в работах других кинетических художников Восточной Европы этого периода можно наблюдать похожие тенденции.

А вот новому поколению важно не прошлое, не будущее, а микрореальность – взять элемент и углубиться на уровень его микрочастиц.

Как бы вы охарактеризовали общее видение выставки? Какова её основная концепция?

Ключевое слово выставки – визионерство, попытка преступить через реальность, проектировать идеи, игнорирующие какие-либо условия реальности. В то же время одной из её целей было рассказать миру об этих «малоизвестных», удивительных художниках, а также показать, что советское время – не рассадник серости, что было создано и много чего интересного.

Имеется ли план ознакомить с этими художниками и аудиторию за пределами Латвии?

Это уже решено, и в 2015 году мы выставим их в центре изобразительного искусства BOZAR в Брюсселе, когда Латвия станет председательствующей страной в Европейском союзе. Хорошая возможность показать миру это специфическое визуальное мышление.

Имели ли возможность авангардисты 70-х годов в своё время выставиться где-то кроме Риги и территории Латвии в целом?

Кинетическое искусство было феноменом и в те времена, художники отправлялись в поездки по территории Советского Союза, где их стали называть «Рижской группой». В связи с этим существовали известные попытки рассматривать их как более широкое художественное течение.

В 2011 году это трио художников – Янис Криевс, Артурс Ринькис и Валдис Целмс – участвовали в выставке «Наши метаморфозы будущего» в Вильнюсе. На ней были преимуществено представлены художники их эпохи из балтийского региона, которые создавали визионерские и кинетические работы.

Аналогичное ответвление появилось и в эстонском искусстве – там, правда, больше работали совместно с архитекторами; в свою очередь, в Москве была интересная школа кинетики. Вячеслав Колейчук, который дружил и сотрудничал с Валдисом Целмсом, создавал кинетические работы, которые в своё время были выставлены в советском павильоне на выставках Expo. Для латвийских кинетиков характерен интерес к визуальному образу, поискам поэтических и метафорических измерений. Однако в работах Московской школы можно острее почувствовать природу большого города.

В настоящий момент во всемирном контексте искусство Латвии этого периода не так уж известно. В разнообразных исследованиях, кстати, даже чаще упоминается Эстония. Поэтому мы надеемся, что с помощью выставки в Брюсселе и других наших действий искусством Латвии семидесятых годов ХХ века действительно начнут интересоваться более активно.

www.lcca.lv
www.lnb.lv