Foto

Латвийский нонконформист в эстонском KUMU

Arterritory.com

25/02/2014 

«Движение. Висвалдис Зиединьш (1942–2007). Переписывая историю искусства Латвии»
KUMU, Таллин

21 февраля – 15 июня, 2014 

20 февраля в эстонском художественном музее KUMU в Таллине открылась выставка «Движение. Висвалдис Зиединьш (1942–2007). Переписывая историю искусства Латвии». Выставку организовала «Galerija 21» в сотрудничестве с Институтом современного искусства (Рига). Следует добавить, что это – первая персональная выставка латвийского художника, включенная в программу KUMU. Экспозиция составлена из части тех работ, которые впервые в масштабной ретроспективе были представлены на выставке в «Арсенале» в Риге в 2012 году, когда Висвалдис Зиединьш был признан новым открытием в искусстве Латвии – к сожалению, уже после своей смерти. Куратор выставки «Движение. Висвалдис Зиединьш (1942–2007). Переписывая историю искусства Латвии» – Иева Калниня, художественный оформитель – Сармите Малиня, директор проекта – Ивонна Вейхерте. 

Выставка познакомит жителей Эстонии и гостей Таллина с творческими поисками художника Висвалдиса Зиединьша во второй половине ХХ века. Основываясь на исследовании действительности, которую Висвалдис Зиединьш понимал как переплетение химической, механической и биологической реальностей, он (особо интенсивно в 60-е и 70-е годы) работал над развитием целого спектра актуальных идей. В этот период он разработал свои парафразы поп-арта, оп-арта, абстракционизма и других направлений западного современного искусства. Интересно, что создание художником вполне поп-артовых баночек с консервированным молоком в 1966 году было связано с желанием развивать идеи кубизма, а не с обращением к развивающейся культуре общества потребления.

Творческая жизнь Висвалдиса Зиединьша, которая прошла в параллельном советскому периоду личном времени и пространстве, доказывает наличие «чистого» нонконформизма в культурном пространстве Латвии и позволяет усомниться в местной теории «семинонконформизма», которую используют, чтобы описать явления, находящиеся между официальным и неофициальным искусством, и оправдать  параллельную деятельность художников в обоих сферах. Существование такого художника, как Висвалдис Зиединьш, позволяет и на латвийской арт-сцене вернуться к термину «нонконформизм» в его основном значении.

Висвалдис Зиединьш. Король сот. Дата неизвестна

Художник Висвалдис Зиединьш родился 4 апреля 1942 года и умер 11 января 2007 года в Лиепае. С 1959 по 1964 год он учился в Лиепайской средней школе прикладного искусства на отделении декоративного оформления. Учёбу в Латвийской академии художеств он продолжать не стал, т.к. был уверен, что приобретённые основы искусства достаточны, чтобы можно было посвятить дальнейшую жизнь постоянному совершенствованию понимания искусства, независимому от советской системы официального искусства.

На открытии выставки в Таллине Arterritory.com решил выяснить, какова роль Висвалдиса Зиединьша в масштабе балтийских стран. Мы спросили об этом Эху Комиссаров и Сирье Хелме.

Вот что ответила Эха Комиссаров, легендарный персонаж для эстонского искусства и его истории, которая в свои 67 лет продолжает работать куратором программы современного искусства музея KUMU:

Уже в течение многих лет мой особый интерес вызывает западный авангард и родственное ему искусство, расцветшее именно в провинциальных городах Восточной Европы. Например, работы лиепайчанина Висвалдиса Зиединьша в каком-то отношении схожи с тем, что параллельно происходило в Тарту. В шестидесятых годах в Тартуском университете была создана группа художников, которой руководил Kaljo Põllu. В своих работах они начали комментировать Вазарели, поп-арт, оп-арт. Это можно также охарактеризовать как наслаждение жизнью, свободу, отдачу всего себя радости эксперимента. Немаловажно, что образование этих художников было в своём роде достаточно ограниченным, ведь именно полным энтузиазма любителям нередко приписывается яркое чувство свободы, которое, по-моему, особенно характерно для провинции.

Когда я увидела работы Висвалдиса Зиединьша и услышала историю о его жизни – о родном городе Лиепае, о том, что он не продолжил учёбу в Академии художеств и после окончания Средней школы прикладного искусства работал театральным сценографом, то всё это в соединении с его безграничной фантазией и абсолютно поразительной продуктивностью напомнило мне об этом феномене провинциального искусства, которое можно было бы назвать фактором «поселкового сумасшедшего». Больше всего меня захватывает объектное искусство Зиединьша, где, подобно искусству сюрреализма, повседневные предметы наделены новыми функциями. А также то, что он систематически отдавал себя искусству на протяжении 40 лет и опробовал почти все главные возможности, которые вообще можно найти в этом ремесле. Неоспоримым источником вдохновения являлась для него его основная профессия – бутафорический мир театра. Но конечный результат фантастичен и вырастает выше Зиединьша как частной персоны.

Я от всего сердца радуюсь, что у вас есть такой Висвалдис Зиединьш, и верю, что именно он раньше или позже мог бы стать главным «экспортным товаром» искусства Латвии. Знаете, вопрос никогда не стоит о стиле, в каком работал художник, но о том, насколько действительно увлекательным в своём творчестве и продуктивности был автор и насколько сильно получал он наслаждение от творческого процесса. Это – качество, которое можно почувствовать, рассматривая позже его работы. Для нашего региона характерна невнимательность зрителей к концептуальному и интеллектуальному искусству. Но достаточно наложить на это заплатку безудержной и нонконформистской творческой силы, как зрители начинают липнуть, как к горшку с мёдом. И, в конце концов, замечательно, что Висвалдис Зиединьш был одарён отменным чувством юмора. 

Висвалдис Зиединьш. Два лица. 1966. Банка из-под консервированного молока, масло 

Сирье Хелме, в своё время была директором Центра современного искусства Эстонии, с 2005 по 2008 годы – директор музея KUMU, с 2009 года – директор Художественного музея Эстонии. А вот её точка зрения на феномен Висалдиса Зиединьша в масштабе балтийских стран:

Это – серьёзный вопрос, на который нелегко ответить коротко. Начну с того, что в истории искусства Эстонии всё-таки нет таких чёрных пятен, неизвестных лиц, которые позже были бы открыты заново. Когда я в первый раз увидела объёмистый фолиант, посвящённый Висвалдису Зиединьшу, я была в шоке: насколько же я необразованна! Позже меня успокоил тот факт, что и в Латвии, насколько я понимаю, он для большей части общества оставался инкогнито.

Посвящённая Зиединьшу ретроспективная выставка определённо является опытом переписывания истории искусства Латвии. По крайней мере, в сравнении с историей искусства Эстонии, где у нас была возможность исправить и дополнить лишь незначительные аспекты, но совсем не в той мере, как у вас – т.е. привлекая для этого совершенно новое имя. Ситуация в Эстонии развивалась по-другому; возможно, потому, что благодаря дотациям на культуру уже с начала 90-х годов мы активно закупали работы, возникшие в шестидесятых годах и позже, таким образом сохраняя и изучая созданное.

Я уверена, что именно конец шестидесятых годов – очень важный период в истории искусства, т.к. сменилась парадигма искусства. Вместе с реминисценциями поп-арта было внесено новое мышление – оптика сместилась на саму материальность искусства, появился вопрос, а что такое искусство вообще? Это были действительно большие перемены. Зиединьш также относится к этому периоду. Наступило время вписать имя Висвалдиса Зиединьша в историю искусства Латвии 60-х и 70-х годов, и вам следует найти для него достойную нишу.

Висвалдис Зиединьш. Оптический портрет в ландшафте. 1966

Если мы обратимся к контексту всей Балтии, то мне будет трудно комментировать ситуацию Литвы, т.к. история литовского искусства развивалась иначе, чем истории эстонского и латвийского. В литвоском искусстве явственнее чувствуется влияние Центральной Европы. Хотя в период шестидесятых годов в искусстве Литвы также появились замечательные художники, которые KUMU, к сожалению, ещё не выставлял. Думаю, что это – наша домашняя работа на будущее. Видя более цельную и полную общую картину, мы можем сравнивать сравнивать направления в искусстве, то, как выражался сам дух времени. Мне было бы интересно поглядеть на это именно в аспекте материальности искусства – как художники этого периода откинули любые границы в выборе материалов для своих работ.